Поиск сообщества

Дополнено 5 минуты спустя История I. «Рождение Нового Мира»( Не финальный вид текста. После завершения процесса написания всех запланированных рассказов, будет проведена редакция) Лес шумел еловыми ветвями, которые раскачивались на ветру. Отблески вечернего солнца то и дело скакали по небольшим волнам озера Восточное, что расположилось прямо под боком у Хрустального. Небо не спеша наливалось мягкими оттенками, как будто бы прощаясь с Солнцем, что вот-вот должно уйти. Тем временем, двое рыбаков вели беседу. – Ну, так что, Петрович, на уху мы сегодня наловили? – Обращался к своему другу мужчина лет пятидесяти, лицо которого украшали седеющие усы. – А то! – Ответил мужчина с угольно чёрной щетиной. – Десяток карасиков уже наловил, а у тебя там как уловная обстановка? – Красноперки, бычки… чуть-чуть от всего, одним словом. – О! Ну это хорошо! Можно будет на углях запечь. – Как с языка снял! – Оба засмеялись. – Слушай, а как там твой Димка? Устроился на цементный? – Конечно, устроился! Бухгалтер Озерского цементного завода. Звучит! – Да звучит, звучит. – Усмехнулся Пётр. – Это всё, хорошо конечно, но пора бы уже и ужин готовить. Пошли к палатке. Рыбаки собрали свои снасти, взяли в руки садки и пошли к палетке, поставленной между деревьев у озерного пляжа. В стороне от их рыбацкого лагеря, Эдуард, которого чаще называли Петрович, заметил группу из семи человек. Люди его тоже заметили и зашагали в сторону мужиков. Ведущий обратился к ним. – Добрый день! Скажите, пожалуйста: вы местные? – И вам не хворать! Да, коренные жители Озерска. А вы кто, люди добрые? – Туристы мы. Заблудились мы. – Заблудились? Первый раз в походе, что ли? – Да нет, уже пять лет в походы выходим. Тут леса густые, по картам ориентиры есть, конечно, но в какую сторону идти не ясно. – А компасы вам на что, охламоны? – Вставил свои пять копеек Пётр. – Так в том-то и дело, что компасы накрылись. – Все, что ли? – Ага. – Туристы показали свои компасы, стрелки на которых замерли, и каждая указывала в своё, одно направление. Мужики задумчиво посмотрели друг на друга. Тем же вечером, рыбаки вывели туристов в город. Вскоре, слухи о ломающихся компасах на севере от Озерска дошли до работников одного из столичных НИИ. *** – Профессор, так что мы пытаемся найти? Два, полностью обвешенных различными измерительными приборами, человека шли по лесу между озер, что располагались севернее города Озёрска. – Голубчик, – обратился седой, но очень подвижный профессор к своему лаборанту, – Не так давно, в этой местности было замечено аномальное поведение магнитного поля. – Компасы сбоят? Ну, так это могут быть залежи магнетитов. – Так вот в этом и весь парадокс! Результаты геологической разведки, которая работала тут до нас, сделала вывод, что никаких залежей, влияющих на магнитные поля, в этой местности нет. Да и сами компасы ведут себя нетипично. Вот посмотрите. Молодой лаборант снял с шеи походный компас на шнурке, открыл крышку и покрутился вокруг своей оси, озадачено смотря на стрелку. Куда бы лаборант ни повернулся, стрелка не двигалась, будто приклеенная. – Сломался, что ли? – Нет, голубчик, не сломался. В районе того же Лесогорска, компас отлично работает. А Вот вблизи Озерска, начинает шалить. – Чертовщина какая-то. – Не чертовщина, а аномалия. – А у вас уже есть теории о происхождении этой магнитной аномалии? – Хм, ну кое-что есть. Изучив рассказы пришедших туристов-походников, у меня родилась теория, что аномалия не магнитная, а временная. Как ни как, ромашка, которую вы сорвали здесь ещё вчера, ни на долю не увяла, – профессор в годах указал пальцем в сторону, на сорванный цветок. – Мне кажется, голубчик, что попадая в аномалию, некоторые предметы как будто застывают во времени, например, как стрелка компаса. – Уж слишком как-то фантастично это звучит, Аркадий Борисович, да и мало ли кто ещё тут ромашки срывает, – пожал плечами лаборант. – Ну, голубчик, теории на то и теории, что могут быть чересчур уж фантастическими. – Профессор улыбнулся и посмотрел на небо. – Вечереет. Пора бы вернуться в лагерь. – А вот эта идея, мне кажется очень даже хорошей. – Лаборант потянул руки и легонько зевнул. *** Лагерь экспедиции разместился у западного озера и представлял собой большую двухместную палатку, рядом с которой стоял стол под плащевым навесом. За палатной был припаркован грузовик, в кузове которого было расположено ещё одно рабочее место, окруженное различной аппаратурой. Старый профессор сидел за столом у палатки, заполнял какие-то таблицы и делал заметки в блокноте. Лаборант попарно устанавливал приборы: внутри зоны замирания компаса и за её пределами. Установив последний, юноша встал на ноги и взглядом уловил некое движение между деревьев. Он сделал несколько шагов, к тому месту, где что-то или кто-то двигался. Лаборант напряг глаза, пытаясь выловить из окружающих древесных теней хоть что-то. Вдруг из-за куста, что рос по левую сторону, выбежал заяц, посмотрел на лаборанта и побежал дальше, скрываясь в лесных зарослях. «Фух! Напугал же ты меня, косой», – подумал парень, развернувшись спиной к деревьям, собираясь вернуться в лагерь. Внезапно за спиной вновь зашуршало, и лаборант обернулся, уставив взгляд между деревьев. Рядом с елью, стояло нечто напоминающее человека, но разум ясно понимал, что человеком оно быть не могло. Чёрная, человекообразная фигура, более двух метров ростом, стояла, не двигаясь, и лишь её поверхность отражала на себе первую звезду на небосводе. Молодой лаборант хотел было подойти поближе и рассмотреть неведомую диковину, однако та исчезла, будто и не было там ничего, будто это нечто, просто вырезали из мира. – Так, Гоша, – в голос обратился к себе юноша, – пора бы тебе отдохнуть. Не ровен час, и не такое померещится. Лаборант вернулся в лагерь. О увиденном, а может и померещившимся, юноша решил промолчать. *** – Невероятно! – Профессор восторженно воскликнул, разглядывая приборы, установленные лаборантом прежде. – Голубчик, посмотрите на это! – Окликнул он выходящего из палатки лаборанта. Аркадий Борисович присел на колено у прибора с прикрученным компасом, который был установлен в пределах нормального поведения магнитного поля. – Что произошло профессор? – Подошел юноша. – Георгий, поверните, пожалуйста, этот прибор. Лаборант послушно повернул прибор и посмотрел на стрелку компаса. Она не двигалась, как будто застыла во времени. – Какого… – Лаборант хотел было выругаться, но профессор его перебил. – Именно! Аномалия. Она растёт! – Профессор, и что будем делать? – Пока что, аномалия влияла только на компасы, но голубчик, не интересно ли вам, что ещё она способна «сломать»? – Профессор, вы меня пугаете. – Посмотрев на старого учёного и ухмыльнувшись, сказал лаборант. – А эта… аномалия, она может быть опасна? – Я осмелюсь предположить, что нет. Как ни как мы уже несколько дней работаем с ней, в том числе и внутри неё. – Ну, пожалуй, вы правы. По крайней мере, я на это надеюсь. *** Спустя месяц, аномалия, в будущем получившая название «Озерский феномен», достаточно выросла, что бы поглотить два озера, расположившихся на север от Озерска. Профессор Аркадий Борисович Стругацкий получил от правительства помещение под расположение исследовательского центра и был обеспечен финансированием для изучения аномалии. *** В кабинете приемной зазвонил телефон. Молодой сержант милиции поднял трубку. – Алло, это милиция. Сержант Дегтярёв слушает. – Алло! У меня!.. У меня сын пропал! – Взволнованная женщина то и дело срывалась на плачь. – Женщина, успокойтесь! Назовите его имя, особые приметы и расскажите про последний раз, когда вы его видели. – Голодин Виталий Глебович. Шестнадцать лет, волосы рыжие, кудрявые, глаза зелёные… – Женщина вновь зарыдала. – Женщина, прошу вас, перестаньте плакать – слезами горю не поможешь. Скажите: были ли у него с кем-то конфликты, может какие-то новые увлечения? – Да вы что, он у меня абсолютно не конфликтный мальчик. Из новых увлечений – ничего, он туризмом уже шесть лет занимается и ничего другого, для него, как будто не существует. – Ясно. – Сержант делал заметки в тетради. – Так, когда в последний раз вы его видели? – Вчера… мы поужинали, я пошла спать, муж на работе, в ночную смену, а он… а он… – Мать пропавшего парня опять сорвалась на рыдания. – А он сказал, что во дворе за картами ещё посидит, маршруты для похода пересмотрит – у них через неделю выход был запланирован. – Я вас понял, гражданка. Как только что-то станет известно, мы вам сообщим. Женщина, на том конце, положила трубку. Сержант положил карандаш рядом с тетрадью, и устало откинулся на стуле. К нему подошел ещё один сержант, держа в руках кружки с чаем. – Что там, Валер, опять исчезновение? – Ага. Уже десятый за три дня. И все пропадают в ночь. – Маньяк? – Вряд ли. Следов никаких. Да и сами пропавшие общих черт не имеют. Что там Шепилов, кстати? Не приехал ещё с последней пропажи? – Нет ещё. А что? – Да волнуюсь я за этого барана. Ещё вчера вечером уехал и ни слуху, ни духу. На следующий день было объявлено о пропаже сотрудника милиции. В Озерске объявили комендантский час и усилили работу правоохранительных органов. *** Спустя месяц, временная – как доказал профессор Стругацкий – аномалия выросла и отныне её граница проходила у самого Озерска. Несмотря на принятые меры, исчезновения людей не прекратились. Некоторые граждане утверждают, что наблюдали некое существо за городом, со стороны северных озер. В город были направлены военные силы, для усиления правоохранительных органов и улучшения контроля порядка, а так же, обеспечения безопасности граждан. Помимо того, было принято решение оградить аномальную зону и выставить патрули – право прохождения внутрь периметра, помимо патрульных и военных поисковых групп, имели только работники центра Стругацкого по изучению хроно-аномалии. *** – Сатаненко, хватит камни пинать – не на футбольном поле. – Обратился к рядовому сержант, патрулировавший сегодня периметр закрытой аномалии. – Так точно, товарищ сержант. – Ответил рядовой. – Народ, может, подскажет кто, как долго нам ещё патруль нести? – Не знаю, – ответил ему рядовой Котов. – Часы ж, внутри останавливаются. Да и какая разница? Пока не обойдем территорию, никто нас не отпустит. – Эх, знаю. – Вздохнул Сатаненко и снова пнул лежащий под ногой камень. – Сатаненко! Хватит камни футболить! – Виноват, товарищ сержант. – Ответил рядовой и вновь пнул камень. – Сатаненко, блин! – Товарищ сержант, смотрите! – Обратился, к старшему по званию, рядовой Гагарин. – Вон там, в луже. – Гагарин указал на лужу, в которую плюхнулся один из камней. В той что-то испускало тусклое свечение. – Сатаненко, иди, проверь. – А почему я? Гагарин заметил – пусть и проверяет. – Сатаненко, вот ты меня задолбал, вот тебе и проверять. Так что, выполнять! – Есть, товарищ сержант. Рядовой Сатаненко подошел к луже и присел. В воде лежал камень, от которого исходило мутное свечение голубоватого оттенка. – Товарищ сержант, тут камень светится. Вот, – Сатаненко потянулся рукой к камню, желая его вытащить. Вдруг, вспыхнул яркий белый свет и раздался грохот электрического разряда. Сатаненко упал возле лужи, сжимая в обожженной руке мокрый и слегка светящийся камень. Солдаты подбежали к товарищу, и Котов проверил наличие пульса у лежащего бойца. – Товарищ сержант, Сатаненко того… мёртв. – С-собака! – Просычал сквозь зубы сержант. Затем он посмотрел на камень, чьё сияние угасало. – Котов, Гагарин, сделайте носилки – не оставлять же его здесь. Зайчук, придумай, как этот булыжник можно нести, не касаясь – передадим находку яйцеголовым. – Сержант, я эту хреновину не понесу! – Испугано ответил Зайчук. – Вдруг она и меня… как Серёгу… Остальные бойцы не двигались с места, игнорируя приказ сержанта. Они боялись: только что у них на глазах умер их товарищ. Умер из-за какого-то камня из лужи. Нечто первобытное внутри, подсказывало держаться подальше от всего этого. И сержант чувствовал то же самое. – Сыкуны… Командир склонился над телом своего подчиненного. Достал из кармана балаклаву и аккуратно обернул ею камень, после чего, уложил получившийся сверток под китель рядового Сатаненко. – Котов, Гагарин, приказ прежний. Выполнять! – Так точно! *** Странная находка патрульных, а так же тело погибшего бойца, были переданы ученным для исследований. В будущем, учёные нарекут подобные камни «объектом 04». *** Рост хроно-аномалии стал более стремительным спустя три дня, после обнаружения «объекта», а так же сами объекты стали находить всё чаще. После несколько смертей из-за воздействия «объекта» во время дождя, в городе началась паника – жители Озерска всё неохотнее выходили из своих домов. Многие приняли решение покинуть город. Спустя месяц, после этих событий, были найдены ещё четыре «объекта», чья природа была отлична от первого найденного. В связи с ростом хроно-аномалии, властью было принято решение эвакуировать жителей Озерска в близлежащие города: Лесогорск и Сорокин. Так же, было принято решение расширить сферу исследований научного центра Стругацкого и переименование его в НИИ неестественных явлений Озерска. В ходе исследований, стало установлено, что «объект 04», при помещении в воду, способен вырабатывать огромные объемы электроэнергии. Со временем, работниками НИИ, был разработан и собран первый опытный образец генератора с водной камерой, работающего при помещении в эту камеру «объекта 04». Данное событие стало знаковым в мире энергетики – государством было увеличено финансирование НИИ, дабы в нем более активно и продуктивно велась работа по изучению прочих аномальных образований и нахождения способов их применения. После того, как несколько научных и военных экспедиций бесследно пропали внутри аномальной зоны, было принято решение оградить периметр бетонной стеной, обрушить и перекрыть дороги, ведущие в него, пустить по рекам патрульные катера и выставить контрольно-пропускные посты. Территория получила название «Новый Мир», а проникновение в него, стало уголовно наказуемым преступлением, что в свою очередь только привлекло авантюристов, желавших заработать на продаже различных аномальных образований, выносимых оттуда. Сами образования, в среде добытчиков, стали называть «Сувениры». Дополнено 7 минуты спустя ИСТОРИЯ II. «ПОД ШИПЕНИЕ В РАЦИИ»( Не финальный вид текста. После завершения процесса написания всех запланированных рассказов, будет проведена редакция) Лучи солнца, сквозь окна, освещали помещения Озёрского химзавода, полы которых уже несколько лет покрывались пылью. То тут, то там в углах комнат свисали огромные лохмотья паутины, и трогать её не было никакого желания — никогда, ведь, не знаешь, кто её сплёл: пауки или ткач. Цистерны с химикатами давным-давно прогнили, и содержимая в них гадость заполнила подземные коммуникации, источая токсичные газы. Более-менее спокойно ходить можно было только в административном корпусе, да и то, без противогаза, надолго задерживаться не стоило. А вот о походах в рабочие цеха, без комбинезонов химической защиты, и вовсе не стоило задумываться. Никто и не задумывался, потому до сих пор и не известно, что там интересного найти можно. Стекла разбитых окон захрустели под ботинками человека с причудливым прибором в руках. Аппарат, внешним видом, напоминал метало-детектор военных с чем-то вроде маленькой спутниковой тарелки, а на его экране то и дело менялись различные числительные значения. Мужчина подошел к двери, у которой валялась давно выгоревшая табличка, со слабо-читаемой надписью «директор». Он попытался отворить её, но та не поддавалась. Убрав прибор в подсумок, добытчик отошел на шаг назад и ногой ударил дверь. Старая дверь не выдержала и из места, где был дверной замок, полетели щепки. После, она со скрипом отворилась и добытчик с противогазом на лице, одетый в новые армейские штаны и такую же новую кожаную куртку, с множеством карманов, вошел в помещение и стал осматриваться. Цель его похода лежала посреди директорского стола, окруженная разными бумагами. «Чёрный шар», как будто, ждал, когда за ним придут. Абсолютно гладкий на вид, и липкий на ощупь, он отражал пятно ворвавшегося в помещение солнечного света. Добытчик снял рюкзак и вынул из него цилиндрический контейнер, оббитый внутри мягким, пружинистым покрытием. После, он аккуратно взял «сувенир», поместил его внутрь и закрыл крышку. «Липкий, а следов не оставляет. Гадкая фиговина», — подумал Гольд, посмотрев на руку, которой только что держал шар. С улицы послышался лай волков. Гольд снял с плеча автомат и положи его рядом, пока укладывал контейнер обратно в рюкзак. Лай становился всё громче. Собравшись, добытчик вышел из кабинета и аккуратно выглянул из окна: во двор завода забрели трое Озерских серых — так в народе стали называть мутировавших волков, обитавших внутри периметра. Изменились они из-за влияния Нового Мира или воздействия химикатов из прогнивших цистерн — не знал никто. Добытчик снял с ремня рацию и зажал кнопку на боковой панели. — Кусок, Гольду. — Рация ответила одним лишь шипением эфира. — Повторяю: Кусок, ответь Гольду. Прием. — Гольд, слушаю тебя. — Бирюлька у меня. — Отлично! Пахомыч будет доволен. Жду тебя у развилки. — Жди дальше — у меня форс-мажор: во дворе серые. — Чёрт! Много их? — Трое. Два молодые совсем, а вот третий матёрый — шкура у него знатно подрана. — Зараза. Гольд, выходи через восточную сторону: сначала через окно на первом, а потом перелазь забор. И умоляю тебя, действуй тихо, будто ты ма-а-аленькая сука-мышка. Как понял? — Принял. Постараюсь не шуметь. А ведь мог бы и помочь. — Да, мог бы. Но не буду. Всё, конец связи. — Рация снова зашипела. Гольд вернул рацию на пояс, посмотрел ещё раз на площадку двора: там всё так же бродили волки, обнюхивая почву, как будто шли по следу раненой добычи. Он отошел от окна, сжав автомат покрепче, прежде перекинув ремень через плечо, и пошел по коридору, к лестничной площадке. Спустившись с третьего на первый этаж, мужчина прислушался: звуки, издаваемые волками, всё ещё доносились со двора. Комната с окном, о котором говорил напарник, располагалась у самого входа на лестницу, и Гольд аккуратно вошел внутрь. И тут лицо добытчика приняло гримасу непонимающего взгляда — комната выглядела точь в точь, как кабинет директора, из которого он не так давно вышел. Вдруг, в коридоре раздались чьи-то шаги, и треск лопающегося стекла. Гольд прислонился к стене, возле дверного проема и стал выжидать. Шаги слышались всё ближе. Кто-то аккуратно приближался к комнате. Подойдя к дверному проему, некто остановился — Гольд слышал его дыхание. Внезапно, раздался звон ключей и звук открывающегося дверного замка. Но как? Дверь ведь и так была открыта. Мужчина направил дуло автомата на дверной проем и медленно вышел из тени, всё так же целясь в проем. Перед ним было пусто, и только на полу лежала выгоревшая и слабо-читаемая табличка «директор». Гольд медленно вышел в коридор, бросив взгляд в оба его конца, и подошел к окну. С высоты третьего этажа, он смотрел на двор, по которому бродили Серые. — Что за чёрт… — Недоумевающе пробормотал Мужчина, почесав затылок. Вдруг, в тени дальнего угла коридора послышался смех. Добытчик резко развернулся, прицелившись в ту сторону. Угол был пуст. Гольд снял с пояса рацию и зажал кнопку на боковой панели. — Кусок, Гольду. Повторяю: Кусок, ответь Гольду. Прием. Рация мертвенно шипела в ответ. — Кусок, мать твою налево! Отвечай! Меня тут домовой запер. Сам не выберусь. Эфир молчал. — Сука! Рация вернулась на своё место, и Гольд снова пошел в сторону лестничной площадки. Напрасно. Каждый раз, спускаясь на первый этаж, он оказывался на третьем, у кабинета директора. Солнце медленно шло на запад. *** Ночью сорвался дождь, холодные струи которого, сливались с издаваемым шипением, лежащей на столе, включенной рации. Гольд сидел в кабинете директора, подкидывая в разведенный костер ножки сломанных стульев. По коридору то и дело раздавались шаги, бродящего туда-сюда домового. Волки покинули двор завода, и их вой раздавался откуда-то из-за озера Малого. *** — Кусок, Гольду. Рация отвечала всё тем же монотонным шипением мертвого эфира. Сквозь окно пробились лучи рассвета, путаясь в клубах дыма угасающего костра. — Какое же гадство. — Пробормотал Гольд, когда у двери вновь послышались шаги нематериального существа, которое облюбовало этот этаж, к которому, прямо в лапы, пришел добытчик… которое не хочет отпускать своего гостя. Или может игрушку? Тяжело встав с пола, мужчина размял затекшие ноги и руки, после чего решил пройтись по коридору да осмотреть другие помещения. Заглянув в окно, Гольд увидел волков, что вчера так же забредали во двор завода. «Что-то сюда их приманивает», — подумал он, смотря на изуродованных животных. Здоровые тела волков были изрядно покрыты проплешинами и гнойными язвами; огромные пасти усеянные клыками и выглядящие так, будто у этих тварей было три сросшихся рта. И глаза. Абсолютно белые глаза. Почему-то именно они наводили больше всего страха во всем внешнем виде Серых. Встреча даже с одним таким представителем фауны, может стать последней. Гольд это знал. Он не раз видел останки авантюристов, которым не повезло. А в этот раз, не повезло ему. Не так сильно, как тем, что ничего уже никому не расскажут, но всё же, не повезло. Первый кабинет, мужчина открыл легко — дверь была не заперта — и начал осматривать интерьер. На полках шкафа, стопками лежали папки с бумагами, а на столе у окна, лежали документы с финансовыми расчетами. Кроме того, Гольд увидел стоящую в рамке фотографию: на ней был изображен мальчик лет семи, а в углу подпись: «Мама, я тебя люблю!». Гольд вытер пыль со стекла и поставил снимок на место. В коридоре вновь зашагал Домовой. Добытчик вышел в коридор и направился к соседнему кабинету. И так от кабинета к кабинету. Вернувшись к своему временному лежбищу, добытчик заметил на столе оторванный обрывок страницы из какой-то книги, а на нем четверостишье: Он умирал под шипение В сломанной рации. Сказал: «Похороните меня Под цветущей акацией». В коридоре вновь послышались шаги. Уже в который раз. Гольд достал из рюкзака спички и банку мясных консервов. В окне директорского кабине вновь загорелось пламя костра. *** Ночь шла медленно и тягуче, словно поток густой смолы, которая поглощала всё вокруг и проникала в каждую щель пространства. Ночь взяла власть в Новом Мире, и лишь вожак Серых был достаточно смелым, чтобы нарушать её тишину. *** Волки уже третий день к ряду приходили к площадке, между корпусами завода. Гольд наблюдал за ними из окна, заряжая и разряжая единственный магазин своего автомата. Спустя два часа монотонного повторения одних и тех же действий, мужчина пристегнул магазин к автомату и закинул оружие за спину. — М-да, так дело не пойдет. Нужно выбираться. — Пробормотал он, после чего воскликнул в пустоту, — Эй, ты! Чудо-чудное, диво-дивное, может договоримся? По коридору вновь послышались шаги. — Может тебе нужно чего? Шаги раздались уже в другой части коридора. — Ай, да ну тебя! — Махнул рукой Гольд и в два шага вернулся в своё вынужденное жилище. Вдруг, за ним закрылась дверь. Добытчик несколько раз ударил дверь плечом, пытаясь выбить её, но все попытки оказались тщетными. В кабинете раздались шаги, направленные к рабочему столу. — Я так понимаю, договариваться будем. Гольд снял рюкзак с плеч, расстегнул его и начал осматривать: чего бы оставить жадному Домовому? Помимо контейнера с Черным Шаром, который никак нельзя было отдавать, в рюкзаке лежали лишь две последние консервные банки со свиной тушенкой. Обе он поставил на стол, где несколько дней назад лежал Сувенир, но ничего не произошло. Гольд сел под шкафом, перекинув автомат из-за спины. — У меня больше ничего нет. Ничего нет. Ничего. Добытчик достал из рюкзака контейнер, открыл его и вынул из него Чёрный Шар — гладкий, блестящий и липкий на ощупь Сувенир. — Гадкая фиговина. Осталась у меня только ты и вот он. — Гольд кивнул на автомат, лежащий рядом. Вдруг, в голове мелькнула мысль, — точно! Добытчик вложил Шар обратно в контейнер, вскочил к столу, отстегнул магазин от оружия и начал разряжать его по одному патрону, выкладывая их на стол, к уже выставленным на торг банкам. — Один. Два. Три. — Оглашал он повышение ставки. — Девять. Десять. Одиннадцать. — Патроны выстраивались в рядок. — Девятнадцать. Двадцать. Двадцать один. — Дверь за спиной Гольда скрипнула. — Я так полагаю, мы договорились. Мужчина обратно пристегнул магазин к автомату, поднял с пола рюкзак, закинул за плечи и вышел из кабинета. У него осталось всего девять патронов. Спустившись на первый этаж, он подошел к давным-давно выбитому окну и перемахнул наружу. Вот он, свежий воздух! Наконец-то, добытчик Гольд вырвался из лап Домового — выторговал свободу! Или же, купил свою смерть. Из-за угла раздалось многоголосое рычание диких хищников — Серые почуяли добычу и уже направились к ней на встречу. Гольд перекинул оружие за спину и побежал к бетонному забору. Волки выскочили из-за угла и помчались вслед за человеком, который уже перелазил через забор. Соскочив с высоты на влажный после дождей грунт, Гольд перехватил автомат и собирался бежать в лес, к озеру Большому, где они разошлись с напарником, но не сложилось. Через забор, перелетел огромный зверь. Перелетел и заскулив, упал замертво — автомат добытчика отстрекотал пять выстрелов в брюхо животного. Из-за забора раздались злобный рык и лай изуродованных волков. Гольд, прихрамывая, побежал в лес. С обеих сторон его окружали хищные тени с белыми глазами. Мужчина направил автомат влево и зажал спусковой крючок, выпустив четыре патрона — зверь дернулся, и завалился, прокатившись по земле ещё полтора метра. Правая тень резкими рывками начала сближаться — вожак не собирался отпускать жертву; он чувствовал, что человек теперь в безвыходном состоянии. Гольд споткнулся о, выходящий на поверхность, древесный корень и беспомощно упал на землю. Хищник приблизился к добычи на расстояние одного прыжка и… и раздался грохот длинной очереди выстрелов — из тела его брызнули фонтанчики крови. Вожак маленькой волчьей стаи завалился на бок. Гольд подполз к дереву и сел у его ствола, после направил взгляд, к идущему в его сторону человеку с автоматом. Это был его напарник Кусок. — Эй, Кусок! Это я — Гольд! Внезапно, раздался хлопок выстрела, и ногу пронзила резкая боль. Гольд вскрикнул, схватившись за бедро. — Ну и че, сука, кинуть меня решил? — Медленно подходил автоматчик в длинном, покрытом грязью плаще и густой щетиной на лице. — Че думал, навешаешь мне лапши про Домового, отсидишься на заводе, в рацию помолчишь и всё? Я подумаю, что ты крякнул, а сам свинтишь с бирюлькой? Не на того напал, падла! Я этот завод от угла до угла истоптал, а ты мне про Домового свистеть задумал? — Кусок выстрелил во вторую ногу. Щетинистый мужик подошел к добытчику, и сорвал с плеча рюкзак с контейнером. — Вот это, я пожалуй всё-таки отдам Пахомычу. Ну а тебя, гаденыш — пущу в расход. — Да чтоб ты сдох, сука! — Не, сдохнешь ты. А барыге скажу, что Серый тебя погрыз, я не успел на выручку и ты умирал, — Кусок указал дулом автомата на рацию, что свисала с ремня раненого добытчика, — под шипение в сломанной рации. — Он направил автомат на грудь раненого и засмеялся. — Похороните меня под цветущей акацией. — Прошептал Гольд, обреченно сомкнув глаза. Выстрел.